15 февраля исполняется 30 лет со дня вывода Ограниченного контингента советских войск с территории Демократической Республики Афганистан (ДРА).

«Афганская война» – так все привыкли называть трагические события, растянувшиеся на 10 долгих лет. Постепенно мы все дальше и дальше отдаляемся от тех дней, которые открыли очередную героическую страницу в новейшей истории нашей страны, в очередной раз рассказав всему миру о мужестве, стойкости и отваге советского солдата. Вопреки очевидным фактам, многие западные СМИ, начиная еще с 90-х годов прошлого столетия, стараются пересмотреть саму историю войны в Афганистане, занижая успехи советских войск, искажая причины ввода ОКСВ, ход самих событий, а также общие итоги военного конфликта, называя вывод войск «проигрышем Советского Союза». Но это совсем не так. Проигравшие битву, никогда не уходят с честью и высоко поднятыми знаменами. Советский контингент покидал Афганистан с чувством выполненного долга.

Кто бы что ни говорил и не писал, а война в Афганистане общим мнением мировых политических аналитиков и военных историков признана как «уникальная». И эти заключения являются не беспочвенными. Ведь многие рассекреченные операции, проведенные советским командованием, вошли в учебные пособия по тактике и стратегии многих армий мира.

Как отмечают некоторые историки, «уникальность» этой войны заключалась в том, что Советский Союз не только воевал в Афганистане, но и занимался обустройством страны – возводились жилые дома, учреждения социальной сферы: больницы, школы, детские сады. Советские врачи и педагоги приезжали в Афганистан для того, чтобы лечить и обучать мирное население. Помимо этого Советский Союз оказывал соседу грандиозную гуманитарную помощь – поставлял через аэропорты Кабула и Баграма необходимое продовольствие и медикаменты.

Спустя десятилетия, афганцы, большинство которых в прошлом были моджахедами и сражались против Советской Армии, сегодня вспоминая о войне, с уважением говорят о советских солдатах и офицерах, не просто как о людях в погонах, а как о настоящих воинах, владевших всегда боевым духом и имевших несгибаемую волю. Все они уважают советского солдата за его стойкость, мужество, героизм, которые тот проявлял всегда и везде. Также они с теплом отзываются и о гражданском персонале – строителях, врачах, инженерах, учителях – за их профессионализм, доброту и отзывчивость. Так, один из самых известных полевых командиров-моджахедов – таджик Ахмад-Шах Масуд после вывода ОКСВ из Афганистана неоднократно в своих интервью мировым СМИ говорил: «…Я очень сожалею, что советские солдаты были моими врагами. Я бы многое отдал за то, чтобы в той войне мы были союзниками…».

Война в Афганистане – это последняя великая война в истории великой страны, имя которой Советский Союз. Нам хорошо известны многие страницы «Афганской войны», но не все знают, с чего все начиналось. Что явилось предпосылками для ввода советских войск в республику Афганистан? Вспомним, как это было…

27 апреля 1978 года в стране, при поддержке армии, был совершен переворот, получивший название Апрельской (Саурской) революции. Место убитого Президента Мухаммеда Дауда занял лидер Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) Нур Мухаммад Тараки. Первыми указаниями нового руководства страны были: провозглашение Демократической Республики Афганистан; обнародование программы по преодолению отсталости и ликвидации феодальных пережитков; взятие курса на сближение с социалистическими странами, в первую очередь, с СССР. На тот период в республике находилось уже более 2 тысяч советских советников и специалистов.

В декабре 1978 года между СССР и ДРА был заключен «Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве». Ст.4 Договора гласила: «Высокие Договаривающиеся Стороны, действуя в традициях дружбы и добрососедства, а также Устава ООН, будут консультироваться и с согласия обеих сторон принимать соответствующие меры в целях обеспечения безопасности, независимости и территориальной целостности обеих сторон».

Опираясь именно на ст.4 Договора, афганское руководство в 1979 году обратилось к Советскому Союзу с просьбой оказать помощь в защите завоеваний Апрельской революции и ввести в страну советские войска. Это было связано с резким ухудшением обстановки в стране и расширением вооруженной борьбы между правительственными войсками и формированиями оппозиции. К тому же, в этот самый период активизировалась деятельность западных разведок.

15 марта 1979 года в Герате, не без участия заброшенных из Ирана моджахедов, вспыхнул один из самых крупных антиправительственных мятежей, сопровождавшийся погромом государственных и партийных учреждений, убийством членов НДПА. Искрой, спровоцировавшей его, стал организованный «Хизбаллах»-митинг протеста против обучения женщин грамоте, что противоречило идеям шиитского фундаментализма в духе Хомейни. К нему примкнула практически половина офицеров и солдат гарнизона афганской 17-й пехотной дивизии. Из 10 тысяч человек личного состава около 5 тысяч (один артиллерийский и один пехотный полки) поддержали восставших и снабдили их оружием со складов воинского соединения.

20 марта Тараки прибыл в Москву для переговоров. Председатель Совета министров СССР А.Н.Косыгин, встретившись с афганским премьер-министром, сказал: «…Мы будем оказывать вам помощь всеми доступными средствами – поставлять вооружение, боеприпасы, направлять людей, которые будут вам полезны в организации руководства военными и хозяйственными делами страны… Ввод же наших войск на территорию Афганистана сразу же возбудит международную общественность, повлечет за собой резко отрицательные многоплановые последствия. Это, по существу, будет конфликт не только с капиталистическими странами, но и с собственным народом. Наши общие враги только и ждут того момента, чтобы на территории Афганистана появились советские войска. Это даст им предлог для ввода на афганскую территорию враждебных нам вооруженных формирований.

Хочу еще раз подчеркнуть, что вопрос о вводе войск рассматривался нами со всех сторон. Мы тщательно изучили все аспекты и пришли к выводу, что если ввести наши войска, то обстановка в вашей стране не только не улучшится, а, наоборот, осложнится. Нам придется бороться не просто с внешним агрессором, а еще с какой-то частью вашего народа. А народ таких вещей не прощает…».

Все эти события вызвали беспокойство со стороны советского руководства. Тем не менее, вопрос о крупномасштабной прямой военной помощи в борьбе с оппозиционными формированиями оставался до сих пор открытым. В складывающейся обстановке на июль месяц, руководству СССР необходимо было принимать какие-то конкретные решения.

Поэтому в Москве все-таки решили ограничиться отправкой только одного батальона ВДВ. Ими стали десантники 1-го парашютно-десантного батальона гв. 345-го отдельного парашютно-десантного полка, под командованием гв. подполковника В.И.Ломакина. Задача подразделения, прибывшего на аэродром Баграм, была сформулирована командованием, как «обеспечение безопасности при возможной эвакуации советских граждан в случае дельнейшего обострения обстановки в стране». К тому же, в обязанности батальона входила охрана аэродрома, на который прибыла эскадрилья транспортных самолетов Ан-12 с советскими экипажами. Эта эскадрилья была предоставлена афганской стороне для «выполнения воздушных перевозок в интересах Афганистана». Спустя почти пять месяцев сюда же, на аэродром Баграм, станут прибывать и первые советские военные формирования.

Обстановка в ДРА все больше выходила из-под контроля. За лето 1979 года оппозиционные выступления охватили большую часть сельских районов страны и вылились в гражданскую войну. Обострению обстановки способствовало активное вмешательство в дела Афганистана зарубежных государств и организаций, в первую очередь, стран НАТО, мусульманских организаций и Китая.

В сентябре 1979 года важную роль в молодой демократической республике стал играть Хафизулла Амин. Он стал главой правительства и министром обороны, практически контролировал всю внутреннюю и внешнюю политику страны. Его стремительное возвышение не могло в свое время не беспокоить Тараки. Во время очередного пребывания в Москве, глава афганского государства даже заметил, что Амин проводит не ту политику, о которой они уславливались в начале революции. Но это не имело уже никакого значения. В итоге, 14 сентября было официально сообщено, что Тараки «ушел в отставку», а Президентом Афганистана объявлен Амин. Чуть позже, 9 октября, кабульское радио сообщило о том, что Тараки и его жена умерли якобы от болезни. До сих пор смерть первого главы ДРА Н.М.Тараки остается тайной.

Так или иначе, но смена руководства лишь накалила и без того взрывоопасную ситуацию в стране. Авторитет новой власти был с первых дней подорван массовыми арестами, расстрелами неугодных, поспешными, не отвечающими национальным традициям реформами, казнями мусульманских богословов. Коснулись репрессии и Вооруженных сил. Численность многих соединений афганской армии к осени 1979 года сократилась в три-четыре раза, а численность офицеров – примерно в 10 раз.

Важным мотивом, подтолкнувшим советское руководство к принятию силового решения в афганском кризисе, стали разведывательные данные, поступавшие в Москву как из Афганистана, так и из США. Как выяснилось позже, многие из них были инспирированы западными спецслужбами с целью дестабилизировать ситуацию в Афганистане и граничащих с ним советских республиках и усилить этот процесс, втянув СССР в кровопролитную войну.

В октябре-ноябре 1979 года по линии КГБ СССР стали поступать данные о том, что Х. Амин ищет пути сближения с Пакистаном и Ираном. Из Кабула поступила информация по линии военной разведки о том, что между Амином и Зия-уль-Хаком достигнута договоренность о приеме Х.Амином в конце декабря в Кабуле личного представителя главы пакистанской администрации. Помимо этого, начиная еще с апреля 1979 года, активизировалась не только деятельность западных разведок, но также участились двухсторонние встречи работников американского внешнеполитического ведомства с лидерами вооруженной афганской оппозиции, что вызывало у Кремля особые опасения. Вот именно это и стало неким толчком для советского руководства в принятии решения о вводе ОКСВ в Афганистан.

За две недели в ТуркВО и САВО было развернуто до полных штатов 100 соединений, частей и учреждений. Из запаса было призвано более 50000 военнообязанных, из народного хозяйства выделено около 8000 автомобилей и другой техники.

25 декабря 1979 года в 16 часов 30 минут по московскому времени начался ввод советских войск в ДРА. Первыми переправились разведчики, а затем 108-я мотострелковая дивизия. В это же время военно-транспортная авиация начала переброску по воздуху основных сил гв.103-й воздушно-десантной дивизии и отдельного парашютно-десантного полка из ее состава на аэродромы Кабула и Баграма. Только на перевозку личного состава и боевой техники ВДВ было произведено 343 авиарейса, в том числе – 66 авиарейсов Ан-22, 76 авиарейсов Ил-76, 200 авиарейсов Ан-12. Доставка гв.103-й ВДД продолжалась двое суток и завершилась за несколько часов до штурма правительственных зданий. За это время на территорию Афганистана было переброшено 770 десантников, 894 боевые машины, орудий и автомобилей, 1062 тонны боеприпасов, топлива и продовольствия.

Первая серьезная боевая операция проводилась уже 27 декабря силами гв.103-й ВДД. Она взяла под свой контроль здания ЦК НДПА, министерства обороны, МВД, министерства связи и другие стратегические объекты Кабула.

В этот же день группы советского спецназа, сформированные КГБ СССР («Зенит» и «Гром» – около 50-ти человек), ГРУ (укомплектованными бойцами и офицерами ТуркВО и САВО, исключительно уроженцами Средней Азии, впоследствии получившими название, как «Мусульманский батальон» – 538 человек) и ВДВ (9-я парашютно-десантная рота гв.345-го отдельного парашютно-десантного полка – 100 человек) Министерства обороны СССР, взяли штурмом дворец Тадж-Бек в Кабуле, получивший свою известность, как «президентский дворец Амина». Операция носила кодовое название «Шторм-333». В ходе штурма были убиты Хафизулла Амин, Асадулла Амин, Абдулла Амин, Алишах Пейман и другие. Советская сторона в результате спецоперации потеряла 19 военнослужащих. Погибли десять десантников, восемь спецназовцев, в число которых входил руководитель операции – полковник КГБ СССР Г. Бояринов, а также врач советского госпиталя полковник медицинской службы В.Кузнечиков. Полковник Кузнечиков, не зная о готовящейся операции, прибыл во дворец еще до начала штурма, чтобы оказать медицинскую помощь Х.Амину и его гостям, отравившимся во время обеда, где и стал жертвой трагического стечения обстоятельств.

(Продолжение читайте в следующем номере)

А. ЛАВРОВ