(Продолжение. Начало в № 46 от 12 ноября 2021г.)

Сергей Александрович внимательно следил за программой губернских и уездных школ и училищ, брал за образец все лучшее. В его архиве хранятся выписки из отчетов Бельской прогимназии, где, допустим, указано, что в 1890-е гг. изучали русских писателей: Ломоносова, Державина, Карамзина, Пушкина, Гоголя, Аксакова. «Всякий хороший ученик дельной сельской школы на 15-м году с наслаждением прочтет «Капитанскую дочку» и «Дубровского», «Бориса Годунова» и «Русалку», «Полтаву» и «Песнь про купца Калашникова», «Тараса Бульбу» и «Ночь перед Рождеством», «Ундину» Жуковского, «Семейную хронику» Аксакова», – писал Рачинский в книге «Сельская школа».

Прогимназии в Российской империи давали программу младших классов гимназии и выпускали учителей начальной школы. Судите сами, какие знания и какой творческий залог давало изучение, предположим, курса русского языка в течение 3–4 лет в Бельской прогимназии.

В первый год изучались: грамматика церковнославянского языка в связи с русской грамматикой, этимология, синтаксис простого предложения, перевод с церковнославянского языка на русский из исторической хрестоматии и Евангелие, письменное изложение прочитанных статей из книги для чтения, составление планов, описаний и рассказов, самостоятельные сочинения по заранее составленному плану.

Второй год обучения: синтаксис церковнославянского и русского языков, чтение и разбор (характеристики и описания) лучших отрывков из «Илиады» и «Одиссеи» Гомера, русский эпос – былины и духовные стихи, образцы народной лирики.

Чтение из сборника «Русская земля и люди», разбор прочитанного, сочинения, описания, повествования, извлечения, конспекты, характеристики из содержания разобранных статей, знакомство с народной лирикой и разбор некоторых драматических произведений, перевод с церковнославянского на русский наиболее замечательных по форме и содержанию отрывков из Библии.

Курс истории включал следующие книги: «Русская летопись для первоначального чтения (Вл. Соловьев), «Святая Русь: извлечения из Карамзина и других исторических сочинений» (составитель Я. Тягунов), «Отечественная война 1812 г.» (журналы «Досуг и Дело»), «Народные чтения. Рассказы о севастопольцах» (А.Н. Супонев), «Хивинский поход» (А.Н. Хребтов), «Открытие Америки» (С. Даневская); «Приемыш. Повесть из того времени, как французы брали Москву» (Т. Толычева).

Примерно эта же программа была введена Рачинским в созданных им училищах, этот же курс в доступном переложении изучался в Татевской и других школах.

Обучение в школе Рачинского, по воспоминаниям бывших учеников, было праздником. А сами праздники – торжественными вдвойне. Так, В.Т. Георгиевский в журнале «Народное образование» (июль–август 1904 г.) описывает празднование дня святых просветителей славян Кирилла и Мефодия: «Среди праздников, специально школьных, следует отметить празднество, устраивавшееся Сергеем Александровичем ежегодно в Татеве 11 мая, в день памяти св. Кирилла и Мефодия, первоучителей словенских, на которое собирались ученики, окончившие курс в этом году и со всех соседних школ, обязанных своим возникновением Сергею Александровичу, и находящихся под его попечительством и руководством. Этот праздник был полон глубокого смысла и преследовал цель – закрепить в сознании учащихся детей тесную связь нашу с другими славянскими народами, для которых язык богослужебных книг до сих пор остается одним общим языком для всех.

В этот день обыкновенно совершалась божественная литургия в присутствии всех учеников Татевской школы, и прибывших из школ окрестных селений, и затем устраивался крестный ход в Татевскую школу, где служили молебен св. Кириллу и Мефодию. Особенно торжественно устраивался крестный ход в школу. Вот как рассказывает об этом празднике один ученик Сергея Александровича – Емельянов, бывший в Татеве 11 мая в качестве гостя из соседней Меженинской школы: «После заамвонной молитвы учитель поставил всех нас в два ряда посреди церкви лицом друг к другу, от амвона до входной двери. Затем стал раздавать каждому по хоругви. Это были высокие и легенькие древки с деревянными крестиками наверху, к ним прикреплены картонные хоругви, и на каждой из них была нарисована во всю хоругвь красной краской какая-нибудь славянская буква. Обедня кончилась. Старичок-священник с благообразной седой длинной бородой, в камилавке, с крестом в руках, за ним диакон с Евангелием, два мальчика со свечами, четыре мальчика с иконами св. Кирилла и Мефодия вышли из алтаря. И вся эта торжественная процессия двинулась из церкви: мы – дети-хоругвеносцы – впереди, позади нас причт, хор и все присутствующие. Выйдя из церкви, процессия отправилась к школе. День ясный, солнечный, дует маленький ветерок, тихо колыхая и шелестя нашими оригинальными хоругвями. Хор поет тропарь: «Яко апостолам единонравнии…» Чудный, простой и вместе с тем торжественный этот вид невольно наводит на хорошие отрадные мысли, вселяет в сердце светлые надежды на будущее. Вздымая высоко это знамя, олицетворяющее собой самое важнейшее и необходимое в нашей жизни, они как бы собрались пройти весь жизненный путь под ним, призывая и других под сень его. Тут между нами находится и «он», которого по духу дела смело можно назвать братом св. Первоучителей славянских. Как св. братья Кирилл и Мефодий первые пришли просветить духовную темноту и невежество болгарских славян, так этот апостол, только не древних славян, а русских крестьян, первый двинулся на эту нищую духом Божью ниву, и своей горячей любовью к человечеству, своей верой в него, своей надеждой, что дело, начатое им не заглохнет, – продолжится и после него, создал эту чудную, многознаменательную картину, которой могли бы любоваться все желающие.

Дойдя до школьной террасы, духовенство и хор вошли в нее, а мы полукругом встали внизу ступеней. Начался молебен св. Кириллу и Мефодию, после которого священник окропил всех водой, и мы двинулись обратно в церковь, где, поставив хоругви, стали подходить ко Кресту. Когда собрались опять все в училище, нас позвали в класс. Посреди класса стоял стол, на нем лежали книжки и стояли чашки с красными яйцами. Сергей Александрович стоял у стола, мы остановились перед ним. «Вот, голубчики, – обратился он к нам, – на память о сегодняшнем дне я хочу раздать вам книжечки, в которых описаны жизнь, труды и подвиги св. братьев Кирилла и Мефодия. Конечно, вам уже известна, хотя вкратце, жизнь их, но, тем не менее, думаю, что эти книжечки не лишние будут для вас. Прочитывайте их хоть изредка. В жизни святых братьев много поучительного для вас». После этих кратких слов Сергей Александрович начал раздавать нам книжечки и яйца».

Для того чтобы развить мыслительные способности учащихся, Рачинский придумывал задачи, используя картины церковного и сельского быта, знакомого крестьянским детям. К примеру, такие: «В течение февраля я прочел весь Ветхий Завет. Прочитывал я по 36 страниц в день. Сколько страниц в Ветхом Завете?». Или: «Я купил 32 десятины земли, и каждая обошлась мне в 31 руб. 25 коп. Сколько я заплатил? Сколько вершков в версте? Сколько в ней дюймов? У меня было 15 руб. Хотел я купить на эти деньги 79 аршин ситца, но одной копейки не хватило. Сколько стоит аршин?». Точная наука превращалась для детей в живую игру. После года обучения математике ученики Рачинского с легкостью умножали и делили в уме двузначные числа.

Такая увлекательная арифметика вызывает интерес и у сегодняшних учителей и учеников. Задачи и примеры, составившие статью «Арифметические забавы», публиковались в журнале «Народное образование» № 3 за 1900 год. Книга Рачинского «1001 задача для умственного счета» выходила до революции, была переиздана в советское время, снова переиздается и сегодня. Книга была отмечена в департаменте по делам начальных училищ Министерства народного просвещения. В январе 1892 г. Особый отдел ученого комитета Министерства «признал возможным допустить означенную книгу в учительские библиотеки народных училищ – как пособие для 3-го года обучения…», о чем действительному статскому советнику С.А. Рачинскому писал вице-директор департамента И. Оношкович-Яцына.

В.Т. Георгиевский, в своей книге «С.А. Рачинский – поборник народного просвещения», так характеризовал обучение в Татевской школе: «Руководя долгие годы Татевской школою, Сергей Александрович, путем собственного опыта, пришел к убеждению, что прочно прививаются детям не знания, а уменья, поэтому заботы педагогов, следовавших немецкой школе, – сообщают как можно более так называемых «реальных» и всяких других сведений – не увенчиваются успехом: всякие теоретические познания скоро улетучиваются, а остаются только твердые навыки и уменья. Поэтому Рачинский совершенно оригинально поставил преподавание всех тех предметов, которые он считал нужным включить в программу начальной школы. Так, на уроках русского языка он старался выучить своих учеников, главным образом, уменью толково читать и писать и владеть языком как орудием мысли, и не следовать немецкой методе – в центре изучения русского языка ставить, так называемое, объяснительное чтение, когда слепые подражатели немецкой школе сводили эти уроки на уроки мироведения, стараясь на уроках русского языка сообщать как можно больше всевозможных сведений, а при изучении азбуки заботились более о развитии наблюдательности и самодеятельности и т.п., чем об изучении самой азбуки».

Сельские дети лет десяти, приходящие в школу, уже испытали на себе нелегкий труд, с малолетства нянчили младших сестер и братьев, помогая в домашнем хозяйстве, где работы хватало всем. «В школе же их ждала жизнь относительно привольная, где о них заботились старшие», – писал в своих очерках о школе Сергей Александрович. «Ребенок приносит в школу чувство ответственности за свои поступки, осознание необходимости труда. Он приносит свое темное, но благоговейное понятие об учении как о ключе к тайнам молитвы жизни, вечной Божественной мудрости. Он, крестясь, целует первую книгу, которую дают ему в руки». Первые слова, которые дети учились писать – не бессмысленные двусложные «мама мыла раму», а содержащие глубокую мысль и живительную силу: «Господи, милостив буди мне грешному».

По известным картинам ученика Сергея Александровича, замечательного художника Н.П. Богданова-Бельского, «Устный счет в народной школе С.А. Рачинского», «Урок музыки», «Воскресное чтение», «У больного учителя» и многим другим, где изображены татевские ребятишки, можно видеть, с какой любовью и восхищением, как дерзновенно и терпеливо овладевают они знаниями.

И. УШАКОВА (Продолжение следует…)